– Благородный пан,– крепко прижимая свитки, старик осуждающе поглядел на Братислава.– У нас разные понятия о достойной жизни. И все ж вынужден огорчить вас: не успел безумный граф попировать в своем замке. В первую же ночь, как он поселился в нем с семьею и слугами, погибли все до единого.

– Как это?! Не ты ли, старый, подговорил местных поднять бунт? – присвистнув, подозрительно ухмыльнулся атаман. Чумаки дружно загоготали.

– Побойтесь Бога,– поп трижды перекрестился. – Этот человек заслуживал смерти, но его жинка и дети были ни в чем не виноваты. Впрочем, так же, как и слуги.

– Да как же они умерли, старик? – не унимался Братислав.– Не томи, что с ними случилось-то?

– Никто доподлинно не знает,– старик устало пожал плечами.– Наутро нашли только их обескровленные, высушенные тела.– Поп снова трижды перекрестился.– Спасся тогда только один человек – конюх Тарас. Именно он вернулся утром в село, весь израненный, с глазами навыкате. Как ни пытались мы расспросить Тараса о случившемся, он словно язык проглотил. Только махал здоровенными ручищами да чего-то мычал,– старик глубоко погрузился в свои воспоминания.– Я тогда был совсем еще молод, но хорошо помню этот день. Завидев иссушенные тела, местные в страхе бежали из замка, никто не захотел оставаться там ни минуты, даже чтобы вынести и похоронить хозяев. Только спустя время люди разобрались, что несчастный конюх спятил и навсегда утратил способность говорить. Так и прожил Тарас всю жизнь блаженным, помер недавно…

– Да что ты мне все про этого дурачка! – отмахнулся атаман и беспечно хохотнул.– Неужто все такие трусливые, что в замок больше никто не входил?!

– Нет, не все,– пронзительно глядя ему в глаза, старик негодующе повысил голос.– Разумеется, жить в проклятом замке или просто поживиться барским добром находилось много желающих. Но, все едино, кончалось оно всегда одинаково. Все они умирали в первую же ночь, многие из них пропадали безвозвратно, даже среди белого дня. Если вам дорога жизнь, не едьте туда,– без страха взглянув на отряд, прибавил старик.

– Ну и чушь! – атаман громко рассмеялся и толкнул попа в плечо сапогом, как надоедливого дворового пса. Старик беспомощно упал на землю, рассыпав свитки.

– А ну пшел отседова! – замахнувшись кнутом, атаман хлестнул попа по спине.– Кому-то другому расскажи свои сказки! Нашел дурака!

Братислав снова замахнулся, но тут рядом со стариком неожиданно встала серая кобыла Хомы. Придерживая ее за узду, парень притворно закричал на кобылу:

– Куда тебя несет, глупая кляча! А ну стой!

Прищурившись, Братислав сердито зыркнул на бурсака и, свернув хлыст, убрал его за пояс. Ударив черного коня каблуками, атаман поскакал к холму, на котором возвышался мрачный замок. Немедля отряд проследовал за ним, растоптав свитки несчастного старика, который охал и стонал, осыпая их проклятиями.

В хвосте отряда, повесив голову, скакал Хома. Тучный Язва, как бы ненароком, держался за ним.

Не глядя на него, бурсак подгонял серую лошадь, мрачно размышляя о том, что за ужасное новое зло поджидает их в замке.

В полной тишине отряд покинул опустевшее село и стал приближаться к густой роще перед замком.

Глядя прямо перед собою и не обращая внимания на отстающих, Братислав уверенно направлял своего жеребца, который и без того рвался вперед.

Казалось, у коня был такой упрямый нрав, что он мог скакать два дня без остановки, несмотря на сдерживающего его наездника, а потом упасть замертво.

Роща, в которую они вступили, была прекрасна. Под тенью высоких деревьев, широко раскинувших свои тяжелые ветви, умиротворяюще щебетали птицы. Давно не оскверненная чьим-либо присутствием, густо росла трава. Не обращая внимания на окружающие красоты, отряд неуклонно двигался за своим предводителем, как стая голодных волков, почуявших запах легкой добычи.

Проехав рощу насквозь, чумаки выехали на поляну, с которой открывался прекрасный вид на холм, на нем величественно возвышался пустующий замок.

Мрачная и непоколебимая крепость со своими тонкими герметичными башнями, блестевшими на солнце как стекло, вызывала если не ужас, то, по крайней мере, трепет у любого, даже если он ни разу не слышал странных и пугающих рассказов местных. Завороженный зловещим сиянием черного камня, Хома не мог оторвать глаз от замка, сбавив темп и отстав от остального отряда.

Никогда в жизни бурсак не видел таких замков, разве что на картинках в учебниках. Разбросанные произвольно купола башен казались невесомыми, но их соединяли между собою тяжелые мощные стены. Массивные витые ворота казались парню настоящим произведением искусства, слишком прекрасным, чтобы быть правдой. Глядя на все это великолепие, он никак не мог поверить, что труд строителей и огромные средства были потрачены впустую и замок стоял заброшенный.

Задержавшись на подъеме, Хома с тревогой глядел, как, пересекая глубокий пустой ров по перекидному мосту, отряд въезжает в распахнутые ворота. Мучаемый дурными предчувствиями, бурсак никак не мог заставить себя последовать за остальными и приблизиться к такому прекрасному, но такому мрачному и пугающему сооружению. С гораздо большей радостью он стремительно скакал бы сейчас прочь, не оглядываясь. Но ему было просто необходимо во что бы то ни стало заполучить от Братислава обратно тетрадь с записями характерника. Иначе, без нее, он оставался один на один с пугающим миром нечистой силы, постоянно преследующей его.

«Так чего ж я так боюсь войти в эту проклятую крепость? – с волнением размышлял бурсак.– Встречи с нечистью мне все равно не избежать,– он горько вздохнул.– Если верить рассказам попа, в замке обитает весьма кровожадный упырь. Или даже несколько. Непонятно только одно: почему они никогда не покидают замок?»

Так как с упырями Хома уже сталкивался и был знаком не понаслышке, он хорошо представлял, как тяжело победить их. И знал, что как раз здесь чумакам мало помогут их сабли и ружья.

Бережно пощупав медальон под рубахой, парень ударил серую кобылу каблуками в бока, направляя ее на мост, пообещав себе, что будет осторожным и попытается поскорее обнаружить ужасное зло, притаившееся в замке.

Оставив лошадей во внутреннем дворе замка, широком и пустом, чумаки с удивлением разглядывали вблизи мрачную, величественную крепость. Стены и крыша были в идеальном состоянии и, казалось, простояли бы так еще не одну сотню лет.

Когда раздался топот копыт Хоминой кобылы, отражавшийся звонким эхом от стен замка, Братислав довольно поглядел на бурсака, ухмыльнулся и, не говоря ни слова, направился к тяжелым черным дверям. Проверив оружие и приготовившись к возможному бою, чумаки тотчас последовали за ним.

Спрыгнув с кобылы, Хома чуть ли не побежал за остальными: оставаться одному в этих стенах ему хотелось даже меньше, чем входить в черные двери, но, кажется, никому не было до него дела. Все сосредоточились на том, что ожидает их внутри.